найтивыход – аляска; tulpa
С того дня, когда они с Кливом заключили контракт, Крайм становился все красивее. Словно тела и лица соединялись, догоняя души и магию. Красавица, что не красавица вовсе, а белобрысый упрямый зануда, превратила Чудовище в принца. Выравнивались черты, расправлялись плечи, глаза, кажется, грозились со дня на день обнаружить свой цвет. Там, где его кожи с любовью касался Клив - исчезали татуировки и бывало, шрамы. Он носил только черное, сдержанное, закрывающее тело, подобранное Сильвой, ставшее второй кожей невозможно быстро. Засыпал только тогда, когда Клив появлялся, а в остальное время ходил по ночам: по улицам, к морю, в пустеющий дом Йохана, в гости к Чапеку, в храм к Киму. После сражения с Нэн кошмары исчезли, но заснуть в одиночестве не получалось. Крайм содержал библиотеку в полном порядке, закупал корреспонденцию, общался с посетителями, выполнял заказы. Не было помощника и секретаря лучше, чем он. Конечно, ему не доставало рассудительности, опыта да и просто ума, но он адаптировался и учился не попадать в неприятности, из которых выбираться приходилось, размазывая по лицу кровь и накапливая грехов Киму на исповедь.
Иногда он сам принимал решение закрыть библиотеку, запирал все на десяток защитных заклинаний и отправлялся в путешествие по Сказке, посещая одно-два места за раз. Показывая их Кливу, собирая в безлюдных тихих местах его собственнические властные и невозможно драгоценные поцелуи как жемчужины со дна ледяного моря.
Они втроем отметили День Рождение Кима, Чапек не смог прийти, но прислал, как и всегда, вкуснейшую еду и подарок - набор посуды, ножей, вилок, тарелок и стаканов. Он был куда красивее, чем тот, что давно отдал Крайм, так что с тех пор только им и пользовались. Жилище Кима при храме постепенно становилось все более обжитым, уютным. Он быстро обзавелся знакомыми; десятки людей были притянуты его странной харизмой, аурой спокойствия, они приходили помогать с храмом, восстанавливали его кропотливо и искусно, с вниманием к деталям, мелочам. Боги с фресок смотрели сверху вниз уже глазами, подведенными свежими яркими красками.
В дождливые дни Крайм играл Кливу на рояле и иногда с сожалением думал, что не делает этого так же хорошо как Йохан. Ревновал, волновался и от этого делал еще больше ошибок. Потом всегда раскаивался, становился на колени, клал голову под руку Кливу и не произнося ни слова просил прощения.
Сказка без Йохана сходила с ума от скуки: зачастили разноцветные дни, дожди снизу вверх, превращения воды в лужах в красное вино, которое напоминало кровь и рубашки принца этого маленького сумасшедшего мира. Крайм тоже скучал по Йохану, по Сильве как по старшим брату и сестре. Скучал и Клив, по-своему, вздыхая иногда в открытое окно или затихая посреди нравоучительного монолога, натыкаясь на памятную вещицу среди артефактов.
Крайм становился все тише, все плавнее двигался, говорил меньше вслух, больше - Кливу, ведь он всегда слышал и слушал.
Пройдет время - растворятся в тумане и мороси, прошелестят порывом ветра в лентах. Сказка соединит их души и подарит им целый остров: сизый, туманный. Идеальный для прогулок за руку и бархатисто-теплой тишины.